По сюжету Феллини
Авральное строительство олимпийских объектов в Сочи вдруг заставило меня вспомнить, что этот наш город и итальянский курорт Римини в 1977 году стали побратимами. Прежде достаточно «толстый» журнал «Туризм и отдых», хотя и в усечённом виде, публиковал мои статьи о Сочи (вернее, о Дагомысе) и о Римини. Начав с итальянского города, я решил вернуться к этим статьям…
Владимир ИЛЬИЦКИЙ
Фото автора, а также с сайтов parkoffka.ru
и interest-planet.ru
Конечно, перебраться через пролив, когда я на Сицилии волей случая оказался в Мессине, очень хотелось. Руки, как говорится, чесались. Но без достаточно внятной аргументации нужно было дождаться «знака свыше».
Вообще-то такой знак мне уже был явлен. Меня уже приглашали «отдохнуть на земле моторов» то есть в регионе Эмилия-Романья. Случилось это на выставке «Миф и скорость» в только-только восстановленном после пожара «Манеже» весной 2006 года.
Эмилия-Романья — центральная часть Северной Италии – «выделилась» в бассейне реки По. И теперь ещё выделяется, как область передового машиностроения. Достаточно вспомнить такие зародившиеся здесь и знаменитые на весь мир «моторные марки», как Феррари и Мазерати: Ламборгини и Дукати.
В «Землю моторов» входят провинции всемирно известных городов: Болонья и Феррара, Модена и Парма, Реджо-Эмилия и Пьяченца, Равенна и «наш побратим» Римини.
Регион получил имя, вернее его первую часть, от названия античной консульской дороги «Виа Эмилия», построенной римскими легионерами под водительством консула Эмилия Луция.
На самом деле, славных победами государственных деятелей и полководцев Эмилиев Павлов Луциев было два — отец и сын. Первый в ранге консула разгромил в 219 г. до н.э. иллирийцев, а три года спустя погиб в знаменитой битве с Ганнибалом при Каннах.
Его сын покорил лигурийские племена на севере Италии. А В 168 г. до н.э. победил при Пидне македонского царя Персея и захватил Македонию, в результате чего получил прозвище Македонский. Который из этих высокородных патрициев построил дорогу, гиды, как правило, не различают. Луций — и все дела. Вероятно, это все-таки был отец.
Параллельно побережью пересекает область и другая античная дорога — более древняя Вия Фламиния. Именно на ней сохранились блестящие памятники императорского Рима — Арка Августа и мост Тиберия, которые следует обязательно увидеть, если находишься в Римини или проезжаешь через этот город.
Кроме Равенны и Феррары, прочие главные города региона расположены на Виа Эмилия, что также очень удобно для их осмотра.
Вторая часть названия региона — Романья — означает «маленький Рим». Но это «удвоение» относится уже к совсем другому периоду истории, когда в начале V века находящаяся неподалёку Равенна сделалась на время столицей Западной Римской империи.
Ещё одна важнейшая историко-географическая примечательность региона — морское побережье, не случайно получившее громкое название Адриатической Ривьеры. Более 100 км песчаных пляжей, тысячи отелей, в основном 3 и 4-звездочных, группирующихся вокруг небольших городков, во многих случаях представляющих интерес не только для пляжного отдыха, но также развлекательного, познавательного и спортивного.
Из них бы я особенно выделил Пезаро и несколько отстоящий от побережья город-крепость Градару.
В основном отели функционируют с апреля-мая по октябрь-ноябрь, но есть и работающие круглогодично. В арсенале последних — закрытые бассейны и сауны, вошндшие повсеместно в моду SPA-центры.
Признанным центром Адриатической Ривьеры является Римини, очень удачно сочетающий историческую часть и курортную — тем более, что между ними проходит железная дорога.
Что в имени тебе Римини?
Удобные утренние чартеры на Римини отбывают из Домодедово один за другим и, поскольку летишь на запад, оказываешься в Италии также утром.
Аэропорт имени Федерико Феллини встретил меня шаржированным профилем маэстро, очередью на паспортный контроль и — сразу по выходу на автостоянку — огромным плакатом на русской языке, предлагающим не мешкая совершить выгодный шопинг. Да вы что, ребята! Никакого шопинга!
Разместившись — и часу не прошло — в отеле Ascot, спешу на пляж. Надо поздороваться с Адриатикой, поклониться Посейдону, с которым у меня нет-нет да и возникают сложные отношения.
Купальщиков на пляже — ни человечка. Апрельское море еще не прогрелось, и утренний бриз довольно прохладен. Ну и что? На море я купаюсь в любую погоду! Иначе – зачем вообще приехал?
Пускай бога нет, но есть силы природы, и, как заметил Казанова, само обращение к богу делает нас сильнее. Всякое утро, входя в ледяную после ночного шторма воду, я обращался к Посейдону, не ведая холода и страха, подкрепленный также добрым глотком «Джони Уокера»…
Какие-то странные люди в сапогах и с черпаками на длинных ручке бродят по береговой кромке, ковыряясь в песке. Позже я узнал – «добывают» морепродукты, едва ли не микроскопических моллюсков в небольших ребристых раковинках. Оказалось, не только съедобная, но и вполне вкусная вещь. Ракушки побольше, вроде наших речных, но в более тёмном панцире, — тем более идут в пищу. С традиционной итальянской пастой, но не только.
Один раз, видимо, показательно, нам приготовили их на ужин прямо в панцирях, маленьких и больших вперемешку, а потом уже подавали только очищенными. Под красное Sangiovese Rubicone (т.е. из местного сорта винограда Sungiovese) — самый смак (но, предупреждаю, не из российских супермаркетов!).
Вино я выбрал по названию — Рубикон! Я ведь точь-в точь в том месте, где происходили всем известные исторические события!
Одна из наиболее интригующих страниц этой истории – переход через Рубикон Юлия Цезаря. Река протекает совсем рядом — севернее города, носившего в то время название Аримин, и в I веке до н.э. по ней проходила граница между Италией и Галлией.
В январе 49 г. до н.э. Цезарь, наместник Галлии, признанный римским Сенатом вне закона, из своей ставки в Равенне послал в Аримин отряд наиболее подготовленных бойцов, вооруженных исключительно кинжалами. «Засланные казачки» должны были мгновенно захватить портовый город, что они в нужный момент и сделали совершенно бескровно.
Подойдя с войсками к Рубикону, Цезарь еще колебался, но после знаменитой фразы «Жребий брошен» перешел со своим штабом на итальянский берег. Аримин сделался его первой ставкой, куда прибыл изгнанный из Рима народный трибун Гай Скрибоний Курион с требованием безотлагательных военных действий, означавших гражданскую войну.
Этот сюжет описан в «Фарсалии» Лукана — поэма как раз и начинается с перехода Цезаря через Рубикон. А в Божественной комедии «смущённого» содеянным Куриона вспомнил Данте:
Он, изгнанный, от Цезаря отринул
Сомнения, сказав: «Кто снаряжён,
Не должен ждать, чтоб час удобный минул…»
И уже через два месяца Помпей Великий и лидеры сенатской олигархии покинули со своими войсками Италию. Гражданская война еще не закончилась, но Цезарь ее уже фактически выиграл…
Поскольку мы с Сашей Бебяковым из архангельского города Коряжма тоже в некотором роде повторяли путь Цезаря, у меня получился такой стишок…
Переезжая дважды Рубикон
туда-обратно, понял я, что он,
точней она, река, неоднозначна,
как жизненная всякая задачка.
Нет, не о берегах речных о двух
я говорю. Захватывает дух…
Что если «Жребий брошен!» — гаркнуть вслух –
а вдруг по новой разразится драка?
Но Санька, этот новый Курион,
не то, что Гай Скрибоний Пустозвон,
молчит, вином густейшим опоён,
не понимая посланного знака…
После «континентального» завтрака я вышел в город. Не вполне разобравшись во взятой на рицепшене схеме, спросил у одного из водителей туристических автобусов, сколько километров до центра. Три — ответил он. Никогда не верьте водителям!
Отели стоят вдоль пляжной полосы, словно солдаты с строю. Если верить гидам, моду отдыхать в Римини еще в 1843 году завел брат Наполеона, о котором здесь ходят какие-то невнятные анекдоты. А первые отели на побережье начали строить в 1871-м, и несколько дышащих на ладан зданий того периода еще можно отыскать.
Старое имущество, но принадлежит тому, кто почему-то не желает строить на его месте ничего нового. Такие же странные «частные» развалины я наблюдал и в Палермо.
При довольно плотной застройке город, тем не менее, утопает в зелени, главный «поставщик» которой — мощные и красивые платаны, «задумчивые, вроде они — Платоны…»
Этому «утопанию» способствует и невысокая этажность зданий. Но есть в Римини и свой памятник «развитому американизму» — серый 99-метровый небоскреб в начале улицы Принца Амедео — в отличие от других улиц в середине апреля она утопает в цветущих каштанах. Зачем это безликое строение возвели, местные жители недоумевают сами.
Некоторые довоенные дома представляют в плане букву «М». Да-да, «Муссолини»! Так они любили своего бравого duce, что означает всего лишь «полководец», а по-нашему читается как «дуся».
Поскольку курортная архитектура южной части Римини не слишком меня поразила, я свернул к пляжу и двинулся по проходящей вдоль него широкой улице. Весь прибрежный антураж, как на ладони, солнышко греет все сильнее, Адриатика волнует всё явственнее. Хорошо!
Пляж, как я смог убедиться, обихожен, выглажен, напротив уже действующих отелей — простелен специальными дорожками. Изобретательные итальянцы остроумно присвоили каждому участку пляжа свой адрес, ведь цифры, как известно, запоминаются куда лучше названий. Впрочем, названия пляжи тоже имеют, скажем, наш отельский зовется Buone Vacanze.
Вряд ли тут можно перечесть все отели. Но вот пляжная линия южной части береговой полосы Римини — от соседнего курортного городка Риччоне до спроектированного Леонардо да Винчи порта-канала я по-пехотному «пропахал» её всю туда и обратно — насчитывает 150 пляжей. Плюс ещё пол-столько — за каналом, в северной части города.
По самым скромным прикидкам, от моего отеля Ascot до порта оказалось где-то… восемь километров. Ничего себе прогулочка для первого отпускного дня! А ведь еще надо было возвращаться назад…
Но как всякий подвиг чем-либо вознаграждается, мой ударный марш-бросок также не стал исключением. Подвернулось мне такое захватывающее зрелище, как шоу воздушных змеев. Особенно понравилось музыкальное сопровождение — вагнеровский «Полёт Валькирий».
Некоторые из «валькирий» летать были не приспособлены, они просто и весело катались по пляжу туда-обратно.
Чем ближе к порту, тем больше вдоль прибрежной дороги ресторанов и баров, тем шикарнее и знаменитее отели, вплоть до единственного 5-зведочного Гранд-отеля. Сегодня он, как и прилегающая площадь, носит имя Феллини. Белое здание, ажурные балкончики, барочные завитушки, несколько облегчённый «имперский стиль» 100-летнего здания.
Таинственность Гранд-Отеля казалась Феллини в детстве таинственностью египетской пирамиды. Феллини-знаменитость со своей Джульеттой останавливались всегда в номере 315, по слухам, обставленном антикварной мебелью XVIII века. Впрочем, в лучших итальянских отелях старинная мебель – не редкость. Зачастую на этажах совершенно произвольно расставлены мебельные раритеты. Их ящички, я неоднократно проверял, обычно заперты. Работают замочки-то старинные!
Из наших знаменитостей в Гранд-Отеле останавливался Михаил Горбачёв. Интересно было бы прочесть его воспоминания об этом местечке.
Родной город, его исторические и современные образы давали знаменитому режиссеру новые силы для творчества. И похоронены супруги — на местном кладбище…
На их общем надгробье выбита надпись, «придуманная» Тонино Гуэрра. «Теперь, Джульетта, ты можешь плакать…» Она плакала, когда мужу вручали «Оскара», он крикнул со сцены «не смей», и все телекамеры и софиты разом развернулись.
Можно было бы задаться вопросам, режиссура это или экспромт. Ну, если исходить их положения, что «весь мир – театр…»
А вот и порт, с которого когда-то и начинался Аримин. Огромный корабельный якорь-памятник оседлали мелкие детишки. Группа суровых байкеров внимательно наблюдала за тем, как рыбаки со своих небольших суденышек продают свежевыловленных кальмаров. Впрочем, это могли быть и каракатицы…
Честно скажу, на нехитрую процедуру я смотрел с большим восторгом. Как и рано утром, уже искупавшись, глазел с балкона на маневры кальмароловов не слишком далеко от берега. Их было несколько десятков – следовательно, побережье Римини богато морской живностью…
Оставив на закуску прогулку вдоль канала к историческому центру, я, подогреваемый аппетитным видом кальмаров, отправился в присмотренный мной по дороге супермаркет «Standa». Не то, чтобы я был противник общепита, но, во-первых, я был один, без компании, а во-вторых, в магазине быстрее обслужишься, выбор — больше, да и цены надо бы изучить…
Оказалось, что здесь не только местное ординарное вино достаточно дёшево, но и вполне элитные напитки, вроде кубинского рома — дешевле, чем в аэропортовских duty free. Другое дело — сыры, ветчины и окорока.
Из всей этой вкуснятины я выбрал нечто мясное, шарообразное, вроде нашей колбасы «Телячья в пузыре», только пузырь был раза в три больше. Если не в пять… На «практически чистом» английском, сопровождая речь «режущими жестами», показываю молодой продавщице, чего и сколько мне требуется. Откуда ни возьмись, появляется продавщица не слишком молодая и едва ли не кричит на меня. «Говорите на итальянском, только на итальянском!» — так я понял ее возмущённый пассаж и рассмеялся в ответ.
Молодая спокойно взяла здоровенную половину мясного шара и стала его шинковать, поглядывая на меня, пока я не киваю — инаф, достаточно.
А вот formaggio, сыр я выбрал уже фасованный. Как потом оказалось, был он в меру остёр — как раз под белое ординарное винишко, котрое затем мы пили вмето воды. Вообще же, если здесь не попробовать настоящий Parmigiano Reggiano двухлетней выдержки с его сырными песчинками недавно открытого «пятого вкуса» умами (по японски – «восхитительный вкус»), считай, в Италии не был!
После возвращения в отель и неспешного перекуса — вновь на пляж, где уже появилась кое-какая публика, и наши русские девушки появились, настойчиво уговаривающие то одного, то другого мужчину сбегать за вином. Обстановка расслабленная, но уже начал подниматься ветер — откуда-то с гор, замыкающих Ривьеру с юга.
Позже я побывал в этих горах — с них обжитое Адриатическое побережье представляется во всей красе.
Вместе с ветром вышли в море и отважные кайт-серфингисты, некоторые на бешеной скорости «усвистывали» прочь от берега очень далеко.
Берег в Римини — по крайней мере к югу от порта-канала — удобен для кайт-серфинга: волна приличная и в то же время довольно мелко на большом расстоянии от береговой кромки. Вдобавок здесь нет волноломов, как в большинстве другим мест Ривьеры и в северной части пляжей – за каналом.
И еще о «морепродуктах»… На берегу полно маленьких, с четверть ладони, засохших крабиков, видимо, выброшенных ночным прибоем. Когда входишь в воду, крабики тебя не трогают, зато когда выходишь, норовят ущипнуть за пятку. Но при их размере это вроде лёгкой, вызывающей непроизвольны смех, щекотки.
Таких малюток жарят целиком, и поскольку мяса в них с гулькин нос, основная ценность в том, как они хрустит на зубах.
Следующим утром я со своего балкона наблюдал восход солнца. Она поднималось так близко, что рукой подать. Нет, сначала его не было, только небольшая лужица расправленного золота на морской поверхности. Из этой лужицы, ежесекундно увеличивающийся в размере, и выкатывался солнечный диск. Четвертушка, половинка, и весь целиком, такой аккуратненький, связанный с лужицей тонким золотым жгутиком. Но вот и жгутик порвался — лети, родное, согревай землю и отдыхающих на ней!.. Эту завораживающую стартовую процедуру я наблюдал каждое утро…
Апрель. В Римини цветут платаны, задумчивые, вроде они — Платоны. Я к морю явился не со столичным
апломбом, а чтобы вздыхать о личном.
Встаю на рассвете. Смотрю с балкона. Из загребущих рук Посейдона солнце выскальзывает как мыло земляничное… И в энный раз — удивило!
На берег пора с полотенцем синим. Не шорты и майку, всю кожу — снимем. И крабы, цепляющие за пятки,
подскажут, что будет в сухом остатке.
* * *
Курортная зона Римини — всего две основные улицы, если не считать ту, что идет вдоль пляжа. От городского центра курортную полосу отделяет железная дорога. В исторический Римини самое простое добраться на автобусе, чтобы затем уже прогуливаться пешком.
По улице «за спиной» первой линии отелей — вернее, это изобилующая магазинчиками и кафешками вереница улиц, переходящих одна в другую, — ходит примерно до 1 часа ночи автобус 11 маршрута. На нём, кстати, можно подъехать к центру расположенного южнее городка Риччоне.
Все остановки также пронумерованы. Билет действует 90 минут. За это время можно с пересадками уехать очень далеко или же совершить вояж в оба конца.
В исторический Римини я специально отправился в послеобеденное время сиесты — публика в основном тусовалась вблизи железнодорожного вокзала.
В центре на проспекте Августа — почти никого, кроме редких велосипедистов и небольших туристических групп, на некоторых боковых улицах — вообще ни души. Главную городскую площадь сосредоточенно и грустно рассматривает Юлий Цезарь. Ничего тут не меняется!
Проспект, названный его Августа — та же древнеримская Виа Фламиния, построенная в III веке до н.э. консулом Гаем Фламинием. По ней я направляюсь к великолепной триумфальной арке Августа. Когда-то это был южный въезд в город, укрепленный крепостными стенами.
Возведённую в 27 году Арку венчала квадрига, управляемая сиятельным императором, но и без неё постройка передает волю и величие Рима, одного из оплотов европейской цивилизации. К тому же они — признана самой старой среди римских арок. При 10-метровой высоте скрадывается её 4-метровая толщина, и при утяжелённой верхней части она кажется «воздушной»
В более поздние времена поверх белокаменной кладки арку подлатали и надстроили «кремлёвской зубчаткой».
Со стороны въезда в город по сохранившей своё название Фламиниевой дороге на вершине арки можно прочесть посвятительную надпись: «Сенат и народ Рима…» и так далее.
Вхожу в город вновь и всего через 20 минут неспешной прогулки оказываюсь на другом его конце — на мосту Тиберия, приемного сына и наследника Августа.
Старый арочный мост невольно возбуждает самые глубокие чувства. Две тысячи лет без какого-либо ремонта! Выбирая лучшую точку для фотосъемки, обнаруживаю, что под мостом — птичье царство, гуси, утки, чайки и голуби кормятся из одних и тех же кормушек. Эта идиллия огорожена невысоким штакетником с калиткой.
Путь между аркой и мостом — это путь сквозь века, на котором сменяют друг друга памятники, дворцы и соборы разных эпох. Где звук шагов по брусчатке невольно синхронизируется со звуками органной музыки, летящей из открытых врат собора Сан Франческо. В храме — никого, органист, вероятно, репетирует, я не угадал ни одной мелодии…
Следуя за герцогом Романьи Цезарем Борджиа, в Римини (и в Пезаро) побывал его «любимейший инженер и архитектор» Леонардо да Винчи. Мастер ненадолго задержался в Романье — звезда герцога закатилась со смертью его отца — папы Александра VI.
Через Piazza Cavour мимо знаменитого дворца Аренго и внушительного памятника папе Павлу V выхожу на площадь Малатесты — теперь здесь самая большая автостоянка.
Фамильный замок сеньор Сигизмунд Малатеста построил по-деревенски «хозспособом», с квадратными башнями, напоминающими утюги, работающие на угле.
Семья Малатеста правила городом и многими окрестными землями с 13 века по 16-й. В результате неудачной войны 1528 года, когда в Италию в очередной раз вторлась французская армия императора-испанца Карла V, вчерашние удельные князья и непререкаемые сеньоры якобы превратились в рядовых рыбаков.
Так это или нет, не знаю, но этому семейству историки и писатели уделили большое внимание. Сеньора Римини с 1295 по 1312 г. Малатеста да Веруккьо — отца Паоло (вспомним печальную историю Паоло и Франчески) Данте называет «барбосом», а его старшего сына Малатестино Одноглазого «щенком».
В очень интересном храме Малатесты — на названной также улице в центре города — на одной из фресок изображен Римини XV века. Крепостные стены и башни, базилики и сады… Легко узнаваем и мост Тиберия. И «струящийся из-под моста» нынешний канал с кораблём на переднем плане.
Я тотчас понимаю, с какой точки средневековый художник «сфотографировал» городской пейзаж. Купеческий корабль несется «на раздутых парусах» по тем же адриатическим водам и там же, где сегодня неторопливо прогуливаются модные яхты, роют морское дно трудолюбивые краболовы и подпрыгивают на волнах удалые серфингисты…
Разные темы
Из множества тематических парков Ривьеры непосредственно в Римини находится сказочный парк «Фьябиландия», в нём больше 30 аттракционов для детей от 3 до 12 лет. Центр парка — замок волшебника Мерлина с его смешными зелеными башнями-ракетами, а прочий развлекательный антураж позаимствован из сказок и легенд разных времен и народов.
По дороге на Равенну — уникальный парк «Италия в миниатюре». Здесь публики больше всего. Побывав в этом тематическом парке, я за какой-то час сподобился обозреть ВСЮ Италию — причем, миниатюрные копии не только исторических построек, но также горных вершин и водопадов, вокзалов и аэропортов.
По древнеримскому акведуку течёт вода, самолеты в аэропорту взлетают и садятся, корабли плывут к неведомым портам. Привет Мальчишу! Тут же монтёры обслуживают всю эту игрушечную механику, смазывают да подкручивают.
Девочка, пока папа ее фотографирует, аккуратно поддерживает Пизанскую башню.
«Венеция» в парке представлена копией, уменьшенной всего в пять раз. Проплывая по «Большому Каналу» на лодке, имитирующей путь гондолы, видишь, как на ладони, знаменитые на весь мир дворцы, мосты и площадь Сан Марко, где ещё мне предстоит побывать и, надеюсь, не раз.
В парке периодически проходит спектакль-балет с участием истинно «народных артистов» Ю. Цезаря и Д. Гарибальди, Данте и Леонардо. Вероятно, какой-то детский прикол, призванный прививать любовь к истории родной страны.
В Ascot, между тем, нас всегда встречает очаровательная управляющая Симона.
Смелая девушка взяла отель в аренду у хозяев. Все официанты и горничные — ее собственная команда, охраны на входе нет. Предвкушая массовый приезд русских – иначе, зачем мы здесь появились! — Симона изучала наш варварский language и смешно конфузилась, когда я ее поправлял.
Зато она не без удовольствия отыгрывалась на моём инглише. Уезжая, я подписал ей своих «Аргонавтов», а дома сочинил небольшой цикл стихов «Simona» — с сюжетом, только на первый взгляд фантастическим, а если вспомнить недалёкое прошлое – ПЛАНИРОВАВШИМСЯ.
Из официантов в Ascot особо выделялись два мощных и с виду добродушных парня. Тот, что был чуть постарше, хорошо говорил по-русски, хотя читать не умел совершенно, и всегда приветствовал меня, когда я первым являлся на завтрак:
«Господин сегодня купался… мы видели. Вода, бр-р, очень холодная, мы в такую погоду не купаемся…» — и что-то ещё в этом роде.
Ну, а у нас-то как? Дан приказ, и – вперёд на мины!
