Другой ракурс. Фотограф на бледном Яуаре и Милая Мила
Нет безобразия в природе, в гламуре — полно, о чём поведал москвичам Франческо Кароццини, красавец и художник в одном лице…
Владимир ХАБЛОВСКИЙ
Фоторепортаж автора
Итальянцы верны себе: Микельанджело выставил в Ватикане отнюдь не бесполые статуи, которых потом по настоянию Главного Понтифика оскопили. Франческо проделал то же самое со звёздами шоу-бизнеса практически безнаказанно. Не потому что он такой умник, а потому что с ним не знают, как бороться. Одно дело накрыть фиговым листком причинное место, совсем другое скрыть безобразие, распространённое по всему телу и в первую очередь — по лицу.
На всякого циника найдётся другой, ещё более продвинутый. Гитаристу Киту Ричарду по барабану, где и в каком виде его выставят напоказ. Он без колебаний отдался в руки молодого итальянца и тот наглядно доказал, что красота – страшная сила.
Великий роллинг, отними у него гитару и замотай голову фуляром, вылитый Плюшкин и Баба Яга, о какой наш Гриша Милляр и мечтать не смел. Задумай кто-нибудь снять римейк фильма «Варвара-краса, длинная коса», Кита Риарда утвердили бы на роль сказочной злодейки без кастинга.
Его коллега, Мик Джаггер, в шоу-индустрии не новичок: умеет, любит сниматься, но знает, где и как. Поэтому поберёг свою далеко не юную физиономию от бесцеремонных взглядов.
Кароцци безжалостен к моделям вовсе не из принципа. А потому что красив и молод. Он и его фото — иллюстрация к роману «Портрет Дориана Грея» с той разницей, что у англичанина была одна картина, у итальянца сотня, и он не прячет их в чулане, а выставляет напоказ.
Московская тусовка сбежалась полюбоваться на него самого, чертовски обаятельного, а не на его работы, способные вызвать сложную гамму чувств от злорадства до сочувствия.
Экспозиция заключила в двойной нельсон всё того же Кита Ричарда, где музыкант без головы – одни только руки. Господи, и что это с ними: полиартрит или подагра? И ревматизм в придачу. По тыльной стороне ладони можно гадать назад и вперёд. В узловатых суставах и вздутых венах — все линии жизни, какие есть, прошлое и настоящее: пьянки-гулянки, кокс и анаша.
А может быть, так и надо – судьба гитариста? Запад есть запад, восток есть восток. Накурившись гашиша, азиат тянется к ятагану, британец к гитаре: I can get no satisfaction! The love is strong! Любовь, ребята, зла, с кем только ни свяжешься – девочки (ну, это сам бог велел) и мальчики. А это, может быть, зря.
С другой стороны Роллинги так долго не протянули, если бы не были связаны почти семейными узами. Битлы отказались создать единый музыкальный ашрам и закономерно распались в далёком 1970-м, а им бы ещё жить и жить.
От грустных мыслей: «Вот что наркотики проклятые делают, может быть, бросить, пока не поздно?» — местные целебрити ринулись обратно в балаган — глушить тоску халявным алкоголем. Шатёр, раскрашенный в цвета нового ягуара-альбиноса, заранее разбили, чтоб не тратиться на стационарные заведения – цены у центровых забегаловок круче бродвейских.
К слову, если бы Ягуар был не железный с 400-сильным мотором, ему бы в рыночных джунглях пришлось не сладко. Звери с такой вырожденческой окраской на воле не живут. А новый Ягуар не дурак: понимает, что переломить тенденцию, подать капризному клиенту белого коня вместо чёрного, задача не из простых.
Немцову, используя административный ресурс, легче было пересадить чиновников с Мерсов на Волжанки. И то он не справился. Поэтому экономия в виде переносного балаганчика весьма кстати.
Но не будем о грустном. Стеклянный саркофаг на время презентации был открыт для VIP-гостей. Все, кто понахальней: Рудковская, Гребенщикова, Хакамада посидели за рулём люксовой бибики, пытаясь холёными ягодицами оживить спящего красавца.
И мало кто удосужился легкомыслененно пройти Столешников из конца в конец: так были напуганы портретом страхолюдного роллинга, где он без головы. А жаль: интересно было бы посмотреть, во что превратился Микки Рурк, некогда jeune premier, мастер эротических игр, а теперь не пойми что. Ни одна приличная девушка его и близко к себе не подпустит, разве что за большие деньги.
И ещё одна фишка в начале экспозиции, на одной тумбе с Рурком, но иного рода – Лиза Боярская на фоне пейзажа, навеянного эпохой Возрождения. Такой мы её ещё никогда и нигде не видели! А вот итальянец взял и углядел. O, mamma mia! Porca Madonna!