Рождение пророка. Об искусстве внушения. Вначале было слово.
Владимир ХАБЛОВСКИЙ. Фото из открытых источников.
Для садовода в том, что на ровном месте вырастает, как будто из ничего, из какого-то незначительного семечка, проникшего в землю и спустя полстолетья превратившнгося в раскидистое дерево, под которым можно пить чай из самовара, сбитень и крепкие напитки, ничего удивительного нет. Равно, как в истории Вольфа Мессинга, легендарного менталиста, похожей на сказку, всё удивительно, пока не узнаешь, из чего она произросла.
И не кажется странным, что у гения телепатии и телекинеза, столько биографий, написанных собственноручно и через посредников, что не знаешь, какая из них настоящая.
Отдельное спасибо малой родине Гуре Кальварии и родине побольше – Речи Посполитой, которая несколько раз исчезала и возрождалась вновь, давая возможность гражданам иметь столько камбеков, сколько захочется. И никого не поразит тот факт, что Мессинг, какого мы знаем, телепат и прорицатель, появился на свет не в 1899 году под Варшавой в местечке Гура-Кальвария, как утверждает Википедия, а значительно позже в 1963 году в подмосковном Барыбино, на даче журналиста и писателя Михаила Хвастунова.
То была не банальная посиделка за рюмкой чая – потрепались и разошлись, а исполнение партийного задания — написать правдивую биографию выдающегося артиста, подкреплённого желанием самого артиста, большая часть жизни которого прошла на территории, мало того, что иностранного, так ещё и недружественного по отношению к Советскому Союзу государства, за которым закрепилось нелестный эпитет — панская Польша. И то, что Вольф Григорьевич происходил из семьи евреев-ашкенази, а образование, к тому же незаконченное, получил в высшей талмудической школе Иешиве, в глазах партийных функционеров не добавляло ему вистов.
В отличие от Человека из ниоткуда Мессинг пришёл в Страну Советов из-за кордона, из враждебной заграницы, причём в зрелом возрасте, ему стукнуло 40, когда он перебрался в СССР с толпой беженцев и отнюдь не по собственному желанию. Не будь войны он так бы и оставался в беспокойном государстве недружественном по отношению к евреям. Традиционный польский антисемитизм особенно ярко проявил себя во Вторую мировую и после неё, в формально социалистической стране, но Мессинг в довоенной Польше не испытывал по этому поводу ни малейшего неудобства.
Отличительной чертой Мессинга было его уникальное косноязычие. Непринуждённую беседу с ним можно было вести только на идиш или немецком, или на польском со словарём. Сама собой напрашивалась мысль закрепить его воспоминания на бумаге. Но, к сожалению, и почерк у Вольфа Григорьевича был на редкость неразборчивым, словом, для осуществления замысла требовалась помощь профессионала и не просто борзописца, а литератора с воображением.
Две предложенные кандидатуры Мессинг отверг, третьим по списку шёл Михаил Хвастунов, журналист, писатель, инженер (закончил МВТУ имени Баумана), знаток поэзии (помнил наизусть всего Пушкина, Лермонтова, всех поэтов Серебряного века!). Любимые поэты – Брюсов и Гумилёв: «Кто не знает Гумилёва, говаривал он, тот не может пропагандировать науку!» А к пропаганде науки Михвас, как звали его коллеги, подходил творчески: выдвигал смелые гипотезы, ну, очень смелые!
Главная его выдумка – искусственное происхождение Луны. То, что мы называем естественным спутником Земли, прилетело к нам неизвестно откуда и по неизвестной причине застряло на околоземной орбите, а обратно ну никак. То ли поломка серьёзная, то ли с топливом проблемы, как у немцев в Арденнах. Похожая история произошла по Хвастунову и с Тунгусским якобы метеоритом, на самом деле космическим кораблём, но меньших размеров, который совершил жёсткую посадку в сибирской глухомани: пилоты, честь им и хвала, уводили повреждённый аппарат от жилых районов Хабаровска и Комсомольска-на-Амуре – пожертвовали собой, но спасли Дальний Восток.
Спасибо Михвасу должен сказать и рядовой геолог, пожелавший остаться неизвестным, который обнаружил в одном из озёр Якутии доисторическое чудовище. С подачи Михваса «Комсомолка» напечатала его дневник. В указанное место была направлена научная экспедиция, но никого не нашла – плохо искали. Претензий со стороны учёных к газете не последовало: каждому своё – кому сенсации, кому научно установленный факт. А страна пострадала: лишилась возможности получить своего Несси – якутской породы.
Вот к такому профессионалу пера пришёл Мессинг со своей биографией, в устном изложении. Выслушав менталиста, Михвас подумал: м-да, не густо! Телепат, способный читать чужие мысли, возможно, и обиделся бы, если бы журналист во время мысленного монолога не переключился на феню – Мессинг читал мысли только на тех языках, какие знал, а с русским у него и в 63-м были проблемы. Мессинг был к тому же ещё и упрям, поэтому с ним пришлось поступить по-чапаевски: на всё, что вы тут наговорили, милостивый государь, наплевать и забыть, биографию начнём с чистого листа.
Соглашаясь на вольное жизнеописание, менталист (так записано в трудовой книжке) мало что терял. Ладно бы у него за спиной была колоритная биография, как у Горького, Гиляровского или Ермака Тимофеевича – есть, что вспомнить. А у бедного ашкеназа из польской глубинки всё было волнительно и забавно, но в целом серо и убого. А хотелось большего. И работа над рукописью вместо обычных двух месяца, растянулась на два года. Но маховик был запущен – не остановить, и вместо одной-единственной появилось столько биографий, что, поваторюсь, трудно сказать, какая из них настоящая. Окна возможностей открываются на каждом шагу.
По одной версии Мессинг ушёл из дома в 10 лет, бросил школу высшую талмудическую, прихватил из общественной кассы 18 грошей (9 копеек) и махнул в Берлин. В поезде обманул строгого кондуктора, протянув вместо билета чистый листок. В городе Берлине удачно упал в голодный обморок на глазах у профессора психологии, а может, и психиатрии доктора Абеля, который помог ему устроиться в Паноптикум и посоветовал, как надо лежать в стеклянном саркофаге неподвижно, без еды, воды и туалета три дня в неделю.
По другой версии парень пошёл по белым кудрям дня в 13 лет после смерти матери, прибился к бродячему цирку и стал колесить по стране – имеется в виду Царство Польское в составе Российской империи. Тогда получается, что и обманывать кондуктора ему ни к чему, но эпизод важен – это не обсуждается, поскольку благодаря ему Мессинг узнал о своих сверхъестественных способностях — гипнотизировать на расстоянии прямой видимости.
Вышеупомянутый профессор просветил юношу по части психологии, объяснил, что такое каталепсия и как с ней обращаться, чтоб себе не во вред. И познакомил с Петером Цельмейстером, импресарио, бонвиваном и проходимцем, тем не менее весьма полезным в плане зарубежных турне. Этот Цельмайстер вывел юношу в свет и показал ему Европу.
В свою очередь эти двое должны быть благодарны Мессингу – он подарил им бессмертие, упомянув в своих мемуарах. Нигде больше эти фамилии в нужном контексте не найдёте – ни в Википедии, ни в остальном Интернете. Тогда вопрос: откуда о них узнал Хвастунов, которого назначили ответственным за достоверность, а он, оказывается, в отношении ключевых фигур ни сном, ни духом?
Ответ: от Мессинга. Получается, что воспоминания сочиняли на пару: Мессинг про Абеля, Хвастунов про Эйнштейна и так далее, пока не дошли до Махатма Ганди. Мессинг готов был ответить за Европу, Америку с Бразилией и даже Японию, но Индию по неизвестной причине не включил в гастрольный график. А ведь в частных беседах признавался, что не был в этом, как его, Бомбее ни разу. Но когда его спрашивали из зала: а скажите нам за Махатма Ганди — он с готовностью откликался на просьбу. Зачем? А чтобы не огорчать ни себя, ни зрителей. Добрый, добрый Мессинг!
И в Париж Мессинг съездил хоть и виртуально, но весьма удачно, не просто выступил в Лидо и Фоли Бержер, а между концертами помог полиции в Лонжюмо поймать убийцу! И в родной Польше телепат прославился не столько пророчествами, сколько громкими криминальными расследованиями. Нашёл брошь с бриллиантами, похищенную у князя Чарторыйского, вернул фамильные драгоценности аристократке, имя которой не стал разглашать. И хотя Мессинг скромничал, говоря, что на его месте так поступил бы каждый экстрасенс, в его способностях захотел лично убедиться Юзеф Пилсудский. Визит к маршалу начался с недоразумения – пропал любимый портсигар диктатора: только что лежал на столе и вдруг исчез.
— Пан спрашивает, где портсигар! – усмехнулся Мессинг и отодвинул портьеру. – Да вот же он!
Это была подстава. Но менталиста доставили под охраной в ставку Пилсудского не ради дешёвого эксперимента. Польский лидер хотел заглянуть в будущее. После успешно найденного портсигара беседа прошла в доверительном тоне.
— Чем закончится война?
— Поляки скоро победят, но перед этим отступят едва ли не до Варшавы. – Мессинг намекал на «чудо под Варшавой», но генералы, не дослушав до конца, готовы были разорвать его на куски.
— Вам следует опасаться Тухачевского – это гениальный полководец! — наддал телепат. И снова ропот офицеров.
— Тихай, панове! – цыкнул Пилсудский и продолжил. — А обо мне конкретно можете что-нибудь сказать?
— Могу, но надо сосредоточиться. – с этими словами маг сел в удобную позу (сукхасана) и заглянул туда, куда его просили – в будущность.
— Пан маршал проживёт долго, в почёте и слава.
— А сколько?
— 15 лет!
Годы пролетели незаметно. И вот уже Мессингом заинтересовался адмирал Канарис, шеф абвера. О Канарисе Мессинг не сказал ничего примечательного кроме того, что мундир на адмирале сидел мешковато. Следующим на очереди был Гитлер, но Мессинг решил не рисковать и, чтобы уклониться от нежелательной встречи, бежал из Варшавы на телеге с возом сена. Пожилой поляк узнал телепата: «Я был на ваших выступлениях, пан Мессинг, для меня эта такая честь!» — и не взял с него ни копейки! Притом, что за голову экстрасенса была назначена награда — 200000 марок!
Нашим чекистам экстрасенс достался даром: едва он в толпе беженцев пересёк границу и поселился в гостинице, как за ним пришли — взяли под руки и в машину.
— Но у меня там вещи! — заволновался Мессинг.
— Не беспокойтесь, вещи заберут.
— Но я не заплатил за номер! — Мессинг в финансовых вопросах был очень щепетилен.
— Не волнуйтесь – заплатят! – и медиума умчали в неведомые дали. Он хотел спросить: куда? — но вспомнил анекдот про Нострадамуса. Маленький Мишель пришёл на кухню спросить, что будет на ужин? А мать ему: а то ты не знаешь!
Если бы у него была возможность принять удобную позу и сосредоточиться, то он бы понял, что его везут в Гомель, где его ожидал товарищ Сталин с вопросом:
— Ну, как там в Польше?
— Плохо, товарищ Сталин! Немец прёт со страшной силой!
Вождь пыхнул своей любимой трубкой и задумался. Мессинг очень хотел рассказать вождю народов о будущей войне, но ему было неизвестно главное, когда начнётся Великая Отечественная. Пришлось импровизировать на ходу, без дат.
— Полагаю, что летом, товарищ Сталин, но ни числа, ни даже месяца назвать не могу… Мне известно лишь одно – война с немцами начнётся летом, в выходной день.
— Летом, значит… — Сталин задумался. – В выходной день… Это умное решение. Люди отдыхают, их можно застать врасплох.
Видя озабоченность вождя, Мессинг решил исправить ситуацию.
— Товарищ Сталин. Я видел вас и Василия после войны. На Красной площади после парада. Это значит, что Советский Союз победит Германию… Советские войска закончат свой поход в Берлине, но случится это только 8 мая 1945 года.
— В сорок пятом? В мае? А что так долго? Мы думали, что разгромим немцев в 41-м. А Вы уверены, товарищ Мессинг?
— Уверен, товарищ Сталин.
После официальной части разговор перешёл на бытовые темы.
— Когда вы ощутили свои способности Вольф Григорьевич?
— В отрочестве, товарищ Сталин, или даже в детстве, когда предсказал, что у соседа корова сдохнет.
Общий смех.
Для работы с Мессингом по линии Наркомата Внудел была создана рабочая группа АН СССР и Главнауки Наркомпросвещения в кол-ве 16 человек «Пророк» рук. Гр. Орбели Леон Абгарович. Курировал учёных оперативник Кузнецов. В группе работал переводчик тов. Войцеховский: «да, Вольф Григорьевич ещё плоховато говорит по-русски». Опыты проводились по направлениям: телекинез, кожное зрение, различение цветов, предсказания и разное.
Советские лидеры не упускали случая проверить уникальные способности Мессинга лично. Так уникумом очень интересовался Лаврентий Берия. Он пригласил к себе экстрасенса на Малую Никитскую во втором часу ночи.
В ожидании позднего ужина всесильный Нарком спросил Мессинга:
— Вы, товарищ Мессинг, можете внушить что угодно кому угодно?
— Да почти что всё и всем. Есть люди, обладающие устойчивостью к гипнозу.
— Тогда заставьте наших официантов станцевать вальс!
Мессинг уставился на двух официантов и те… начали вальсировать!
— Хватит! – сказал нарком и что-то шепнул адъютанту по-мингрельски. — А теперь, обратился, товарищ Мессинг, попробуйте выйти на улицу и вернуться обратно!
Мессинг пожал плечами и скрылся за дверью. Через несколько минут он уже был на улице. И увидев в окне Берию, помахал ему рукой. Берия отреагировал по-кавказски эмоционально:
– Хватит, крикнул он, достаточно!
Мессинг вернулся к столу, как ни в чём ни бывало.
— Но как вы это сделали? Я же предупредил охрану!
В ответ Мессинг загадочно улыбнулся – секрет фирмы! Позднее он объяснил близким, что внушил охране, будто он – это Берия! Каков телепат! Но вот ему дали новое задание: получить из егерской службы секретный пакет. Вместо удостоверения Мессинг показал папиросы «Казбек» и забрал пакет.
— А можете прочесть, что там внутри?
— Если на немецком, смогу!
Мессинг провёл рукой по пакету и сказал с характерным акцентом: «Сводка по грузообороту Данцигского порта за 1939 год».
— Стоп! Достаточно! И как вам только это удаётся?
— Сам не знаю!
Все эти удивительности взяты из сравнительно недавно изданной книги «Магия моего мозга», написанной на основе архивов НКВД. И Михаил Васильевич Хвастунов, понятное дело, также не имеет к ним никакого отношения.
«Я взялся за перо, чтобы написать правду о себе!» — заметил Вольф Григорьевич в одном из своих апокалипсисов, и надо либо верить ему на слово сначала до конца, либо подвергать всё сомнению.
Слов нет, Вольф Григорьевич был непревзойдённым мастером по отыскиванию спрятанных или утерянных предметов, а также перемещению их без помощи рук одной только силой интеллекта на расстояние до нескольких сантиметров, при условии, что масса предметов не превышает четверти фунта.
А ещё он занимался предсказаниями на бытовом уровне. Угадывал с какой стороны должно прийти такси. Предвосхищал приход трамвая и уход близких ему людей. Когда его незадолго до смерти забирали в больницу, он обратился к своему подъезду в стиле чеховского персонажа: дорогая многоуважаемая дверь, сюда я больше не вернусь! Так оно и вышло. И в отношении Сталина он был уверен на все сто, что дни тирана сочтены, но как донести до публики печальное пророчество, не подвергая смертельному риску себя и близких? Воспользоваться опытом древнегреческого брадобрея, который узнал, что у царя Мидаса ослиные уши, но не мог об этом никому рассказать? И что же надумал греческий хитрец? Выкопал ямку на болоте, выговорился в неё от всей души и закопал.
А в отношении отдалённого будущего на сто лет и больше тем более следовало высказываться крайне осторожно, неопределённо, туманно или вообще ничего не говорить.
Или по примеру Нострадамуса записать на пергаменте (долговечный материал – настоятельно рекомендуем) поэтизированные катрены, где «рифма столь же заметна, сколь неясен смысл», потому что «большая часть пророчеств настолько щекотлива, что их нельзя изложить прямо». Вот именно!
И похоже, что такие записи существуют, в противном случае, откуда взяться громким заявлениям типа: а ведь Мессинг предупреждал! Так «он не назвал коронавирус, но нетрудно догадаться, что речь шла именно о нём, а не о птичьем гриппе!»
И конечно рукописи Мессинга нашлись (кто бы сомневался!) и где – в Иерусалиме! В вещах покойного Абрама Соломоновича Каплуна в 2013-м. Пример того, как надо искать исторические документы. Ту же библиотеку Ивана Грозного давно бы нашли, если бы рылись не в кремлёвских подвалах, а за тысячи километров от Москвы. Как было дело в случае с Мессингом.
В 1974 году администратор Госконцерта Каплун А.С. уезжал на ПМЖ в Израиль, и Вольф Григорьевич дал своему соратнику (всё-таки вместе служили искусству в Московской филармонии) рукопись: ты уж пожалуйста как-нибудь пристрой!.. Не получилось. На новом месте у пожилого переселенца и личная жизнь не задалась, да и здоровье подкачало. И кончил Абрам Соломонович свой земной путь в иерусалимской богадельне.
Рукопись уцелела благодаря женскому любопытству: её нашла в мусоре на выброс журналистка Галина Коган. Прочла текст, как ей только удалось разобрать смесь идиша с польским, переложила оригинал на русский и отнесла в издательство «Яуза-пресс». Пророчества ушли в народ. Срок действия откровений неограничен, эзотерикам трудно оценить количество пророчеств, но его точно хватит на добрую сотню лет. Устанете предсказывать!
Рядовые пользователи начинают листать книгу Мессинга с последних страниц, полагая, что предсказания собраны отдельным блоком в том месте, где полагается быть эпилогу. Продвинутые читатели понимают, что искать откровения следует между строк. От чтения текста задом наперёд, снизу-вверх, справа-налево или змейкой, как практиковали скандинавы, также можно ожидать потрясающих результатов.
А теперь внимание – бонус! Для многих по-прежнему остаётся загадкой, как Мессинг беспрепятственно ходил в Кремль мимо караульных туда и обратно без каких-либо пропусков и документов, используя один и тот же приём: он говорил себе, допустим, я Берия! Просто взял и подумал. И часовые брали под козырёк, когда мимо них проходил мнимый Нарком Внудел.
Способ тупой, как палка и, на первый взгляд, легко доступен всем и каждому, но вот у Винни Пуха почему-то не получилось, как он ни старался – валялся в грязи, пел песенку: я тучка, тучка, тучка, а вовсе не медведь. Однако пчёлы (ну, тупые!) ему не поверили и попортили медвежью шкуру в чувствительных местах.
Так вот, во избежание конфуза предлагаем другой способ обмануть фейсконтроль либо вовсе пройти незамеченным в тот же Кремль. И Мессинг однажды его использовал, правда, не раскрыл подробности. Восполним пробел, используя документальное подтверждение этого невероятно дерзкого предприятия, а именно, фотографии. По которым, кстати, легко установить дату – 23 августа 1939 года — и место: Москва, Кремль, эклектичный кабинет Молотова, строгий канцелярский с причудливой настольной лампой.
На фото Сталин в парадном белом френче, Молотов и Риббентроп, советник немецкого МИДа Фридриха Гауса и, на заднем плане, неизвестный молодой человек, вероятно, переводчик. На следующей фотографии вместо переводчика… Вольф Мессинг, которому немецкий почти родной. Костюм на Мессинге один-в-один, как у переводчика, поэтому подмены никто не заметил. Не обращая внимание на такую деталь, как отсутствие очков – ну, может быть, у человека глаза устали, вот он их и снял. К тому же ничто не мешало Мессингу для верности включить гипноз: я свой, я свой, я переводчик, а не Мессинг. И все поверили, и продолжают верить. Вот она сила искусства – искусства внушения!
