Паганини в Мытищах!

На что способна русская балалайка в руках настоящего мастера, со свойственной ему экспрессией выступая с 40-минуnным концертом в ТРЦ «XL» на Ярославском шоссе, продемонстрировал музыкант-виртуоз Алексей Архиповский…

Владимир ИЛЬИЦКИЙ
Фото автора

Всемирно известный маэстро, которого не случайно называют «Паганини русской балалайки», держался просто, раздавал автографы, фотографировался со слушателями, которых поразило его выступление. Без обиняков уделил внимание и нашему ГлаВВреду.

— Алексей Витальевич, ваш отец, он же играл на разных инструментах, как-то повлиял на ваш выбор балалайки?

— Повлиял так, что я выбрал аккордеон. Но его мне не дали – я был маленький и его не потянул. «Годик поработай», — сказали мне, но после года уже было поздно.

— Кого вы числите в своих учителях по балалайке?

— Первый мой учитель – Евгения Николаевна Кулешова в детской музыкальной школе в Туапсе. Всё, что она мне дала, было в дальнейшем мною использовано! Именно по балалайке. Но там у меня была ещё одна специальность – фортепьяно.

— Вы работали в коллективе Людмилы Георгиевны Зыкиной. Как она относилась к музыкантам? Выделяла ли вас?

— Выделяла! В последние годы она терпела мою работу на два фронта — то, что я уже делал свои личные концерты. Обычно она ревновала наших музыкантов, а меня, когда мне было нужно, — отпускала. Конечно, она всем у нас руководила – ведь и ансамбль был создан вокруг её имени.

— Как вы познакомились с продюсером Стасом Наминым? Я, с ним, кстати, из одного выпуска Московского суворовского училища…

— Это была удачная встреча на юбилее чемпиона мира по шахматам Анатолий Карпова, который отмечался в Большом театре. Стас предложил посотрудничать. Я в это время ещё работал у Зыкиной, и со Стасом мы в разных странах делали фестиваль «Русские вечера» — Америка, Китай, Корея… В нашей команде было много артистов.

— Вы уже тогда, в 2000-х играли в нынешней манере?

— Я пытался её делать.

— Есть у вашего музыкального стиля какое-то название?

— Ну… специалисты – спорят. Думаю, джазовая авторская музыка. Здесь есть и медитативная музыка, и джазовые фрагменты, какие-то классические истории. Мультиформатный стиль.

— Какое из заграничных выступлений вам больше запомнилось?

— Скорее одна из первых поездок в Нью Йорк со Стасом Наминым. В Линкольн-центре на Бродвее устроили большой концерт. Это было интересно как первая встреча с американцами. Они очень активно воспринимают мою игру – это такая мультяшная нация, которая очень радуется новым вещам.

— Откуда берётся сегодня музыка для балалайки? Кто-нибудь может написать её для вас?

— Думаю, это проблематично. Как-то у меня был разговор с Александрой Пахмутовой. Она обещала: «Я тебе напишу». Через годик встречаемся, она говорит: «Лёш, ну не знаю. Две октавы, три струны, что с этим делать? Но у тебя и так всё хорошо получается!»

— Вы достигли очень высокого уровня. Есть, куда дальше расти?

— Задача, поставленная в начале пути, решена – я привлёк внимание к своему творчеству. Сначала, чтобы этого добиться, использовал много фишек, фокусов. Но это время прошло, сегодня люди приходят в основном на более глубокую музыку. Даже в провинции тысячные залы собираются для того, чтобы тронуло душу.

— Мне показалось, что отдельные вещи звучали с концертным сопровождением…

— Нет, минусов никаких не было. Такое исполнение. Иногда я использую в режиме живого звука эхо. Это эхо – технический приём с пульта, удваивающий звук. С этим надо «играться», сочинять по ходу исполнения какой-то сюжет.

— Паганини я сегодня в вашем концерте не заметил. Заметил бурлаков…

— Да, Паганини не было, были — барынька и бурлачки, другие народники.

— Перебрал всех рыб, вспоминая имя вашей балалайки…

— Налим! Семён Иванович Налимов. У меня два его инструмента: 1904 года и предпоследний инструмент мастера 1915 года, который я купил в прошлом году в Германии — случайно у семьи коллекционера. Очень редкая история – купить в России балалайку трудно!

Tags: Архиповский, Ильицкий, музыка, Паганини, Стас Намин